Один мой знакомый мордвин, трудящийся в правительстве Мордовии, рассказал как-то мне о том, что на весь регион от старых славных эрзянских капищ осталось только три. И то в большинстве своем священные вековые деревья падают от старости и болезней. Одно из капищ, которое у мордовских эрзян считается одним из самых почитаемых, располагается в Симкинском природном парке, в глуши, вдали от людей. Ну, было решено священное дерево осмотреть.
Надо сказать, что идея, конечно, была безумна. : Но зато теперь понятно, с кем можно ходить в разведку.
Смелых нашлось только пять – Alex0905, McLOUD, McLane, Alex_MAN и моя скромная персона. Машин было всего четыре, но в каждой из них была рация, что скрасило и упростило наше путешествие.
Итак, выезд в пять утра. В 04-45 мне позвонил I.V.A.N, собирающийся отчалить на юг, и пожелал нам счастливого пути.
В это время подъехавший первым на стоянку перед Мегой Василий был атакован охранниками, которые сказали, что стоянка – это «частная собственность шведских собственников» : , и пообещали вызвать милицию. : Вскоре подтянулись мы с Володей и Алексеем. Подождали чуток милицию, которая так и не приехала : , и отправились в путь, подхватив по пути Олега.
Утро в южной части области имеет свою прелесть: глубокое голубое небо, золотые хлебные поля почти до горизонта, брызгающие с обочин пичужки и степные клинтухи, панорамные виды на десятки километров, холмы, молочно-белый туман в низинках.
Заскочили в Уварово, дабы запечатлеть храм-памятник федерального значения.
Одну только Пьяну мы пересекли трижды, пока выбрались к Большому Болдину. По мере нашего удаления от города Пьяна худела. : Первое, что заинтересовало в Болдино – самолетики местного хозяйства, предназначенные для посыпания ядами полей и окрестных деревень, что уже было предметом разбирательств. :
Посетили знаменитый местный родник в Лучиннике. Болдинцы, кстати, в большинстве своем мордовского происхождения, а потому христианские традиции для них всегда сопряжены с чем-то языческим. : У родника почему-то на Рождество, а не на Крещение совершается целый обряд, и к его воде добавляется вода еще из шести колодцев, после чего водой можно умываться или пить ее. На здоровье в течение всего года. Так принято. :
Заправившись на местной АЗС, поспешили покинуть Нижегородскую область через село Пикшень. Правда, сразу по пересечению мордовской границы по дороге, которой не оказалось в нафигаторах, устроили привал и завтрак на капоте васиной машины. :
Далее названия населенных пунктов дублировались на эрзянском, дороги стали похуже, а потом просто вместо асфальта пошли бетонные плиты. : Вася по рации настойчиво просил разрешения на взлет. : Следующим пунктом был старинный городок Орданьбуе, то есть по-русски Ардатов. Городок стоит на Алатыре, который под ним уже полноводен и широк. Мы ввалились под знак «Движение запрещено», споря по рации, что же он значит и чего вообще запрещает. : : В итоге, городок, который покорился Емельяну Пугачеву, оказался недоступен нам – мост через Алатырь был в аварийном состоянии, и мы вернулись на объездную. :
Колбасное село Атяшево стало последним цивилизованным пунктом в нашей одиссее – мы свернули перед железнодорожным переездом и пропали в мордовских ипинях. : Круглолицее и плохо выговаривающее русские слова население подсказало дорогу на чудесное село Шейн-Майдан. : Бумажный атлас говорил, что дорога туда есть, и сделана она из асфальта. :
Навигатор вообще сомневался, что туда есть дорога. :
В итоге мы отожгли по разбитому асфальту щебневой гряды. : Интересно, что цветы в тех лугах росли не из земли, а скорее из щебня, пыль машины поднимали странно белесую. Так незаметно в нашей жизни наступал меловой период. : Мы въехали в Шейн-Майдан и тут же потерялись. За это село нами было переименовано в Шайтан-Майдан, а за информацией пришлось идти в магазин, где «вапще все знают». Дядя, посетивший сельпо на УАЗе-буханке сразу сказал, что дорог тута нет и никуда мы не проедем, но, выйдя на дневной свет и увидев четыре ШНГ, сказал судьбоносное: «Ааааа, ну на этом проедете. Щас покажу дорогу, она абсолютно проезжаема». : И показал. :
Мы ехали вдоль хлебного поля, вдоль березовых лесочков, вдоль трявяных лугов, поднимая в воздух кроме тысяч вызревших пушинок каких-то гигантских растений еще и белую меловую пыль. Да, дорога была абсолютно проезжаема, что не мешало нам путаться на ее развилках. В эфире на дальнобойном канале у нас было примерно такое: «Не надо так гнать, пылищу только поднимаешь!», «А по этой пашне мы проедем?», «Там наверное склон, придется лезть», «Где это Кочкурово вапще?». : Когда в эфире раздался чужой афигевший голос: «Ребят, а вы куда рулите?» стало ясно, что нас уже ловит трасса «Саранск – Ульяновск». : :
Писина было пожжено немало, пришлось отправиться по трассе на восток, в Дубенки. И не только за бензином, но и потому, что стало понятно – карты и нафигаторы в Мордоре не нужны. : Они не способны отразить всей прелести и инфраструктуры того края млин. : А из Дубенок до пресловутого Симкино, где дубы точно была асфальтовая дорога. Лукойл в тех краях замечен не был. Мы заправились на АЗС странного брэнда «Круглосуточно». :
Батя наковырял топором из арок полезных ископаемых. И предусмотрительно отъехал. :
А над нами уже кружили вот такие птицы. :
Далее путь лежал в эрзянское село Симкино.
За информацией пришлось идти опять в сельский магаз. : Для общения с аборигенами была выбрана моя скромная персона. Тетя за прилавком на вопрос про дубы, заулыбалась и выдала такое: «Священные дубы... вот дед мой покойный бы вам ни за что не показал где они. А сейчас многие приезжают и уже не тайна». : И рассказала, что надо ехать в симкинское лесничество.
Мы пересекли речку Чермелей и въехали в сосновый лес с белесыми песчаными дорогами. Во время слалома у нас на хвосте был замечен классический жыгуль с народом и мордовскими номерами. : Мы добрались до лесничества, встали и решили испросить дороги на дубы у содержимого жыгуля. К сожалению эти почтенные мордовские жители нифика не знали, но перлись за нами, так как симкинское население, видимо, разглядевшее наши ШНГ с «удочками», отрекомендовало нас как паломников, знающих путь. : Пришлось идти в лесничество. Там вежливые люди объяснили, что нада держаться правее, пиликать на кордон № 125 до пионерского лагеря. И мы попиликали. Во время лесного слалома по пескам и грязным лужам жыгуль отстал-таки от нас. : Машины щедро обливались симкинской странной грязью. Мы миновали деревянные фигуры бобров, обозначающие границу природного парка, кордон – аккуратный деревенский домик с хозяйскими постройками, колодцем и прибитыми к крыше цифрами «125». После песка дорога стала опять «плиточной». Наконец мы уперлись в лагерь. : Вообще, он должен был называться "Зеленая поляна" :
Там у ворот стояла «Калина», чей экипаж тожа страстно хотел лицезреть дубы и даже вызнал у сторожа лагеря дорогу, но по понятным причинам не мог туда доехать. : Пришлось взять языков в плен и тащить с собой. Все это было доверено Бате, как самому серьезному из нас.
Пока мы толкались на пятачке чтобы развернуться, подоспел жыгуль, который почему-то не затонул в лесных лужах. : Этот народ тоже пришлось взять с собой. : Немного сдали назад и у столба № 16 свернули в высокую траву, двинувшись лесной низиной. : Чувствовалось близость реки или болота, было влажно, грязь была уже липкая и черная, комаров были тучи, батя чуть не застрял. Проехав гуськом метров 500 (мне так показалось), мы уперлись в заросли. : Дальше дороги не было. : Встали. Мордвин предупреждал, что посещение капища – дело тонкое, можно блуждать рядом и не найти его, не увидеть, если дух не хочет, чтобы место его обитания видели чужие. : Ну, наш вид к тому моменту был уже такой, что духи, наверное, рыдали и решили показать свое обиталище. : Вот оно.
За стеной зеленых влажных зарослей нам открылась круглая скошенная и даже местами вытоптанная поляна, по краю которой стояло несколько старых засохших дубов и один живой. Дуб был большой, с обещанным дуплом.
Макушка его, по словам моего товарища-мордвина, была сломлена грозой в конце 19 века, иначе он был бы на 1\3 выше. Якобы этим дубам по официальному исследованию мордовских биологов уже 700 лет, они выстояли не один лесной пожар и всегда оставались целы, чем утвердили веру в себя. : Нижние ветви главного дуба были увешаны лентами, платочками, шнурками, носками, резинками из трусов – народ дарил дереву, все что мог и что было не жаль. : Чем пожертвовал Вася, мы не уследили. :
На капище можно было только приносить, но ничего нельзя было брать, иначе можно заболеть или даже помереть. В старину именно на этой поляне молились мордовскому Чамапазу, просили урожая, здоровья, благополучия и детей. Дуб, как мужское дерево, понятное дело, посылал исключительно мальчиков. Мордва приносила дубу жертвы – как правило кололи домашних животных, кровью поливали корни, а мясо варили в жертвенных котлах, чтобы потом разделить трапезу в священном месте с жрецом дуба. К слову – разворачивать пикники на месте капища нельзя, так как кушать разрешалось только поделившись с дубом. : К слову, когда жрец умирал, его заворачивали в подобие ковра и подвешивали на ветви дуба. Типо возвращали его на небо. : Дерево символизировало исход с земли к небесам. Когда жрец истлевал и останки падали вниз – их закапывали у корней. Сами деревья в капищах были обнесены заборчиком, который мы уже не наблюдали. :
Зато на поляне присутствовали деревянные статуи молящегося мордвина, а также мордовки и маленьким мордвинчиком. :
Батя в пижонски подвернутых брюках тут жа приобнял деревянную эрзянку за талию :
Ну, народ, понятное дело, ломанулся к дуплу. К слову, раньше в дупло мог лазить тока жрец. Там он молился, общался с духами. Приглашали в дупло обычных людей только по особым случаям. Ну, мы решили, что особый случай настал и дуб посетили. : :
Дупло в высоту большое. Но никакого Чапамапаза там не было. Только тучи комаров. :
Кстати, оказывается, нельзя обходить священное дерево трижды, иначе дуб типо не отпустит. : Мы этого не знали, но на всякий случай, ничего лишнего не делали. Осмотрев дерево, мы тронулись в обратный путь, еле развернувшись на лесной тропе и забрав остальных паломников. Дорога обратно не представляла сложности. Пока мы отдыхали около бобров, мимо нас продефилировали жыгуленок и «Калина», полные осчастливленной мордвы. На обратном пути посидели около бобров, так как парк в 1200 гектар посвящен их охране.
Выехали из леса и встали для обозрения естесственных меловых гор. :
Мы заметили, что машины тожа побелели. :
Вопщем, там всюду был мел и известняк: поля полны щебня, горы известковые, песок меловой. Мое авто было просто как жертва бетономешалки. Пришлось отмывать фары и номера, а остальное везти обратно в Нижегородскую область.
Вообще, выехав в Дубенках на трассу «Саранск – Ульяновск», мы размечтались о пище материальной и даже не захотели ехать обратно той же полевой дорогой через Шайтан-Майдан. : Мы пропиликали в сторону Саранска в поисках кафе, нашли какую-то рыгаловку по рекондациям дальнобойщика, плюнули и решили вернуться. Обратно нам было суждено ехать той же дорогой. : И мы поехали. Теперь Батя и Василий держали крейсерскую скорость 60 по совершенно убитым дорогам. : Мы с Лешей парились в машине с закрытыми стеклами позади них, а Володя благоразумно держал дистанцию и, видимо, мог обозревать мордовские красоты. : Кстати, в одной книшке я нашла сведения, что зря мы Шейн-Майдан переименовали в Шайтан. Это было место монастыря, от которого ничо не осталось. :
В мечтах о пище мы проехали Атяшево, не найдя никакого признака закусочной или кафе, подступили к Ардатову в жажде уже не только пищи, но и писина. Там цивилизованные члены экспедиции были потрясены отсутствием в заправочных пистолетах датчиков и обильно лили писин на мордовскую землю. : Кстати, вскоре стало понятно, почему отобедав в Ардатове Пугачев велел повесить хозяйку дома. Наверное, он просто очень долго искал, где поесть. : Мы искали и не находили. Зато местное население афигевало от четырех грязных ШНГ. : Дядя, куривший у зарезервированного, судя по ацким песнопениям, то ли под свадьбу, то ли под поминки кафе, авторитетно пояснил товарищам, что машины нижегородские. : В итоге мы выехали из Ардатова голодные, так никого и не повесив. По дороге я сбила нескольких грачей, но их никто есть не стал. : Съехав с дороги, решили жарить сосиски и уничтожить остатки своей провизии.
Покинув этот странный и необъяснимый Мордор мы затарились в Большом Болдино медком. Вообще мы в том чистом и культурном селе смотрелись негламурно.
Ну а дорогу до Нижнего разнообразили только наглые пузотерки, которые так гневили нашего Батю, и которые Батя периодически догонял на космических скоростях, чтобы покарать. : По рации мы просили ево пощадить нищасных :
Возвращались из Мордора под горящий в полнеба закат. В заднее стекло машины оком Саурона смотрела круглая луна…. :
